Опубликовано в Мнoгим изо нaс блeск Фрaнцузскoй Ривьeры прeдстaвляeтся oднoй с сoстaвляющиx сoврeмeнныx мифoв пaнтeoнa рублeвo-успeнскиx бoгoв: бoгaтствo, пaфoс и нeумeрeннaя рoскoшь. Oднaкo полдень Фрaнции xoрoш oтнюдь нe свoeй «крутoй» публикoй – xoтя и oнa дoбaвляeт eму oсoбeнный, слeгкa зaбaвный кoлoрит. Зюйд Фрaнции – этo рoскoшь в пeрвую oчeрeдь прирoднaя, a дeнeжнaя – ужe пoтoм. Этo зoлoтo сoлнцa, лaзурь мoря и нeбa, зeмля, бoгaтaя лeгeндaми, дрaгoцeнными фрaнцузскими винaми и свoими людьми, срeди кoтoрыx нe тoлькo типичныe фрaнцузы, нo и сaмaя рaзнooбрaзнaя публикa сo всeгo свeтa, тoм числe и пишущий эти строки, типичныe русскиe – стaрыe и нoвыe.
Зeмнoй эдем
Туристические брошюры, живописуя Ниццу, безлюдный (=малолюдный) могут удержаться от расхожего и затем безликого обозначения – «рай мирской».
Хотя в чем-то они правы. Каким-так образом английская королева Вита сумела предугадать будущую курортную жемчужину держи месте прибрежной болотной трясины, идеже тогда вынужденно ютились едва только непритязательные «труженики моря». Затем за королевой сюда отправились аристократы Туманного Альбиона, начались процедура и обустройство, в 1868 году с центра к побережью проложили железную с дороги, пробив в каменистых горах великое множество живописно-таинственных туннелей. И вмале, когда французам захотелось побыстрее забыть позор недавней прусской оккупации и ужасы Коммуны, семо устремился «весь Париж», а как видим, и «весь мир».
В память о первооткрывателях набережную назвали Аглицкий Променад, визитки лучших отелей украсили привычные британскому уху «Виндзор», «Карлтон», «Бристоль». Аж американцы, демонстративно презирающие вкусы европейской аристократии, отметились в Ницце однозвездной(!) «Калифорнией».
Характернейший действующее лицо Ниццы – дама с собачкой, вдобавок не только в курортной зоне бери Променаде, но по всему городу. Их выгуливают поврозь, парами, группами, несут в рюкзачках, везут получи велосипедах, мотоциклах, авто, они держатся победоносно, по-хозяйски. А дамы?.. Пожалуй что, что натуральной привлекательности и сексапильности у творца в полной мере хватило только для славянок, остальным европейкам доводится как-то выкручиваться. Француженки придумали «чарм». Но какой!
Русский Биарриц
Сей город на берегу Атлантики изумительный все времена обладал для того русских магической силой. Находя расцвет здешняя русская группа пережила в середине XIX века, при случае под влиянием императора Наполеона III и его муж и жена императрицы Евгении Биарриц стал признанным центром большого света и крайне модным курортом. Именно в Биаррице была воздвигнута первая возьми Атлантике русская церковь. Ревностными ее прихожанами были конечности российской императорской фамилии. И давно сих пор это одно изо самых красивых зданий в городе.
Лопасня провел в Биаррице несколько осенних недель, в самую непогоду, сняв боец за четырнадцать франков в день с едой в отеле «Виктория», раз уж на то пошло лучшем в городе. Чехов гулял, читал журналы, флиртовал с хорошенькими женщинами, которых было в Биаррице порядком. Через несколько лет получи и распишись пляже в Биаррице строил песчаные замки крошечный Владимир Набоков.
Позже, по прошествии революции, здесь появились артисты, художники, композиторы: Ванюра Мозжухин, Федор Шаляпин, Игуля Стравинский. Подруга последнего – Коко Шанель – финансировала Вотан из дягилевских балетов. Исполнение) многих русских эмигрантов Биарриц стал утешением в их изгнании. К середине ХХ века, казалось, деревенский дух почти исчез с этого города. Однако на днях все больше русских приезжают в Биарриц. Объединение мнению коренных жителей, сие более спокойные люди, нежели те, кто проводит свое дата на Лазурном берегу.
Городец ароматов
Грас – небольшой средневековый городишко в получасе езды от Канна. Эпизодически поднимается ветер, город допускается найти по запаху: для сотни метров от него тянется тайный шлейф из смеси густых ароматов.
До самого XVIII века в Грасе жило вокруг шести тысяч человек (не раздумывая – примерно 40 тысяч). Местные сельчане привозили сюда шерсть и продавали ткачам. Кожевенники были в городе первыми людьми; у них имелся особенный профессиональный секрет: в качестве дубильного вещества они использовали мастиковое кол и мирт. Мирт окрашивал кожи в сине-зеленый цвет и придавал им вкусный запах. Некоторые мастера специализировались получи изготовлении перчаток, которые они отдушивали ароматическими маслами. Их называли «перчаточники-парфюмеры». В 1730 году бывшие перчаточники основали в Грасе мастерская парфюмеров, перейдя исключительно нате изготовление духов.
Грасские парфюмеры использовали душистые растения, произраставшие в округе: лаванду, дары флоры апельсинного дерева, мирт, мастиковое древко, жасмин, розу, туберозу, кассию.
В начале XIX века в городе проживало двоечка десятка кустарей, занимавшихся дистилляцией эфирных мосёл и цветочных эссенций. К концу века, вследствие научно-технической революции, местные мастера стали попользовать химические соединения и вскоре завоевали безлюдный (=малолюдный) только европейский, но и стейтсовый и даже восточный рынок. Вот то-то и оно тогда возникла индустрия парфюмерии. Грас снабжал ее базовыми материалами, использовавшимися далее для изготовления духов, одеколонов, мыла, косметики. Клиентами грасских парфюмеров были фирмы «Коти», «Карон», «Герлен», «Шанель», «Ланвин», а в последнее времена – «Нина Риччи», «Диор», «Роша», «Ив Сен-Лоран», «Меркурий», «Пако Рабанн»…
В 1926 году была основана фабричонка «Фрагонар», получившая свое заголовок в честь известного французского художника XVIII века Жана Оноре Фрагонара, сына перчаточника-парфюмера с Граса. Теперь фирма располагает тремя фабриками, двум из которых расположены в Грасе, а третья – в поселке Эз, до дороге в Монако.
В Грас поступает природное сырьевые материалы из всего Прованса, с центральных округов Франции и зарубежных стран. Изо России, например, импортируют кишнец и шалфей. Вместе с синтетическими веществами парфюмер получает в свое заповедь чрезвычайно богатую палитру ароматов – паче двух тысяч различных запахов.
«Передом» марки «Фрагонар» служат пахучки «Солей», вобравшие в себя духи всех цветов, составляющих полный кошелек этого солнечного края. Нет дыму без огня и время года здесь определяют ровно по тому, какой распустился аквилегия.
Вверх по реке, ведущей ввысь
Под темным грозовым вечерним небом вдоль речным волнам, против течения, держи серфах летают люди. Точно по-гасконски это чудо называется маскаре – поразительное природное приход, которое случается в устьях французских рек, впадающих в океан. Необыкновенно мощные приливы – несколько нечасто в год – как бы вбрасывают в реку огромное добыча воды, вызывая встречную волну. Точка реки резко повышается, а сцепка речного течения с приливной волной создает такие колебания поверхности воды, которые порадуют любого профессионала серфинга. Перед Бордо для маскаре особые кондиция: здесь вблизи океана сливаются Дордонь и Гаронна. Закачаешься время прилива маскаре образуется не долее чем на более узкой и подвижный Дордони, а в более широкой Гаронне встречная зыбь словно попадает в вату и гасит домашние колебания. Преимуществами маскаре разрешается пользоваться всего около часа, невыгодный больше. Потом все возвращается в привычное колея.